Arcānum |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
суккуб 4-го уровня
администратор «Элизиума»
Дата и время: 15 июня 2017, вечер
Место: Элизиум
Участники: Edgar, Clarissa and Medea
Краткое описание:
Монстры реальны. Во плоти. И некоторым, для того, чтобы быть чудовищами, необязательно дожидаться полнолуния. Нападение подобных — это не к высшей власти, «разбирайтесь сами», но Медея уговаривает Эдгара хотя бы нанести визит и выслушать.
Хорошее начало. Если забыть что все чертовски на нервах и главу Арканума принимают за чёрт знает кого.
Новости о пожаловавшей в город стае любезно приносит Соль; дополняет красочное описание сухим отчетом о прибывших накануне волках и рассказывает, что кто-то из них чуть не довел до истерики стажерку из отдела регистрации.
Как же вы меня заебали, уроды, — думает Эдгар, разглядывая копию отчета.
— Проверь, хватит ли нам убежищ с учетом новичков, — говорит он вслух.
Отчетливое подозрение медленно трансформируется в железобетонную уверенность. Свыкнуться с тем, что вселенная решила предъявить ему какой-то счет, оказывается не так уж сложно: за несколько недель Эдгар перестает удивляться и лишь с долей обреченности ставит галочки в мысленном списке.
Столичные проверки: done.
Убийство арбитров: done.
Поехавшая ведьма: done.
Нашествие шерстяных ублюдков: done.
??????
(заглядывать в будущее ему почему-то совсем не хочется)
Отчасти поэтому он встречает сообщение Медеи, не изменившись в лице — Эдгару всерьез кажется, что он не сможет разозлиться, даже если на здание коллегии упадет метеорит. Лимит эмоциональных реакций превышен на ближайшие несколько суток, остается усталость и немое «за что», адресованное куда-то в универсум. Отвечать высшие силы, естественно, не торопятся; предоставляют уникальную возможность разгребать очередной ушат дерьма собственными силами, и, потратив пару лишних минут на жалость к самому себе, он решает наведаться в Элизиум лично.
Намного проще было бы вызвать Хеллсворт к себе, но Эдгару хочется покинуть кабинет под любым более-менее благовидным предлогом: если за это время случится дождь из лягушек, пусть разбирается кто-нибудь другой. Он хватает со стола ключи и, не без сарказма пожелав Соль приятного вечера, спускается вниз, к парковке. Уже на ходу вспоминает, что забыл на спинке кресла ветровку; задумчиво оглядывает ярко-красную майку с красноречивым «i won't keep calm and you can fuck off», но решает не возвращаться.
Едва ли в стенах борделя кого-то может удивить чужая одежда или даже ее отсутствие.
По вечерним пробкам добираться приходится почти сорок минут. Эдгар старается не вспоминать первое и последнее посещение Элизиума — слишком свежи в памяти обстоятельства визита; включает погромче музыку и выстукивает ритм по колену, пока Кобейн что-то там поет о человеке, продавшем мир. К его искреннему сожалению, всему хорошему рано или поздно приходит конец: оставив ауди в зоне видимости ближайшей камеры, Эдгар открывает тяжелую дверь и оказывается в полумраке просторного зала.
Остается радоваться, что в прошлый раз он появлялся здесь в чужой шкуре.
Рыжеволосой хостесс навскидку нельзя дать больше двадцати лет, но он догадывается, что миловидная девочка на самом деле старше раза эдак в три (как минимум). Определять возраст иных — развлечение на любителя; Эдгар ограничивается тем, что считывает уровень и с тенью интереса оглядывает прелестное создание с макушки примерно до пояса: остальное скрывает стойка.
— Привет, я ищу мисс Хеллсворт. Она на месте? — уже по выражению ее лица понимает, что ответ будет отрицательным, и запоздало думает, что стоило предупредить о визите.
— Если что, я могу подождать, — пожимая плечами, предлагает Эдгар.
Торопиться домой все равно нет смысла.
Теперь уже нет.
суккуб 4-го уровня
администратор «Элизиума»
Не самый удачный день выражается в стремлении оградить себя от мира всяким законным и не слишком путём, в то время как мир сопротивляется и врывается в границы личного пространства. Работой. Людьми, без общения с которыми она невозможна. Кларисса сомневалась, что является способной переживать хоть о ком-то, но, отчего-то, её в который раз несёт в комнату, где Сесилия спит который час подряд и девушка склоняется над ней, осторожно обхватывая пальцами тонкое запястье. Она не обязана делиться с суккубом энергией, но подобная подзарядка поможет несчастной исцелить все раны души да тела и это кажется Клариссе важным. В теории девушка давно могла пойти домой. На практике её, почему-то, туда совсем не тянуло. У Вальмонт подозрение в том, что жертва просто боится снова столкнуться с мучителем переходит в уверенность почти моментально. На месте Сесилии могла быть любая. И от этого тошно, страшно. По-настоящему сильных, способных делиться честно отнятой энергией в Элизиуме мало, но Кларисс то и дело подмечает, что некоторые также наносят ей визит. Приятная новость.
Кларисс беспокоит Сесилия. Суккуб переживает о том, что подобное может повториться и это, чёрт возьми, требует принятых мер. Медея спокойным тоном напоминает о существовании Арканума. Вальмонт мысленно прикидывает цвет и материал гроба, в котором Арканум видал Элизиум и его «незначительные проблемы вне их юрисдикции». Привычка надеяться только на себя и ограниченный круг близких от Клэри неотделима.
На работе проблемы не исчезают. Просто насчёт них принято не подавать вида. Она поправляет волосы кажущимся выверенным до мельчайшей траектории движения пальцев жестом, не нуждаясь в зеркале для того чтобы знать: в отражении всё в порядке. Цвет электрик платья не кричит — мягко направляет на себя взоры и с неохотой их отпускает. Кларисса жалеет лишь о том, что в её кофе нет коньяка. Звук открывающейся двери отвлекает от созерцания скреплённых степлером кем-то явно нетерпеливым и справившимся с простой задачей раза, эдак, с третьего, бумаг. Воплощённая скука средним ближе к мелкому шрифтом страниц на десять — терпеть ненавидит возиться с бумажной волокитой даже в качестве исключения. Визитёр, кем бы он ни был, точно интереснее.
Инкуб. Над уровнем она гадать даже не пытается: не имеет значения. И почти кристально ясно представляется классическая цель визита. Ей достаточно пары секунд созерцания уверенной фигуры с обтянутой майкой широкой грудью и видом, навевающим мысли о легендах о викингах вопреки общей современности образа.
— Добрый вечер. — прелесть начальства в том, что оно порой является когда пожелает и не спешит ставить остальных в известность о чём-либо, внезапно уходя. В целом всё строится на обоюдном доверии и это прекрасно. Умение выпутываться из любой сложной ситуации и без Медеи включится, если удастся представить, что если не решить проблему, под угрозой окажется лично Кларисса. — К сожалению нет.
Сожаление в голосе дозированное. Вежливое. Предложение просто дождаться нужного лица дельное. Правда едва ли незнакомца обрадует перспектива прождать Медею до завтра. Девушка решает сыграть на опережение, основываясь на сделанных почти сразу при виде инкуба выводах.
Из неё вышла ужасная предсказательница. Пожалуй, безошибочно Кларисса предскажет лишь дождь, и то если будет уже стоять под ливнем.
— Если Вы насчёт работы, ждать мисс Хеллсворт необязательно. — бегло брошенный на цепко держащее в плену запястье серебро с крохотным циферблатом, — Я могу обговорить это с Вами буквально через пару минут минут. — мир рушит грёзы об уединении ещё и (будто прочего, блять, мало) шелестом нуждающихся во внимании бумаг. За фасадом дома терпимости в подноготной его части, неинтересной гостям, вопросы финансового и бюрократического содержания убивают всю романтику. Девушка бросает на визитёра взгляд из-под опущенных ресниц прежде чем снова уткнуться носом в бумаги, приподняв их на уровень глаз. Привычный вопрос слетает с губ на автопилоте:
— Хочу лишь спросить прежде чем мы приступим: откуда Вы узнали о Элизиуме?
Иных от людей всегда отличают мелочи. Что-то на первый взгляд маловажное, что они сами упускают, когда пытаются встроиться в человеческий мир; раздражающие взгляд детали, из-за которых внутри формируется неясное беспокойство. Эдгар не знает, заглядывают ли обычные люди в Элизиум — как-то не приходило в голову интересоваться, да и повода не было, — но если да, прекрасной представительнице его расы стоило бы включить над конторкой пару ламп хотя бы чисто для приличия, а не читать документы прямо так, в общем расслабленном полумраке.
Не высказывает пожелание вслух: его самого подобные нюансы нервировать не могут — и без того отлично чувствует, кто перед ним стоит, — а за психологический комфорт гостей беспокоиться тем более нет резона. Совсем легким мысленным усилием дотягивается до рыжей макушки, вбирает часть ее эмоций; знает, что она не заметит, да и не кормиться за ее счет пытается: считывает явное раздражение, за которым кроются беспокойство и страх. Вполне объяснимые, если вспомнить причину его визита.
(впрочем, у нее явно иное мнение насчет его целей)
В какой-то момент Эдгар жалеет, что рядом нет Иэна: вот бы кого сложило пополам от смеха. Сам с трудом давит желание расхохотаться; криво ухмыляется, но хостесс уже смотрит в свои бумаги и заметить выражение его лица не может чисто физически. Подумав, решает, что отсутствие Брекенриджа скорее бонус — страшно подумать, сколько лет тот мог бы ему это припоминать. Право на идиотские шутки приятно считать эксклюзивным.
Невольно представляет первую полосу — будь у иных хоть своя желтая пресса — с заголовком в стиле «главу арканума сан-франциско перепутали с проституткой и случайно заставили выйти в первую смену».
С чувством юмора у Эдгара, судя по всему, есть определенные проблемы. Несколько секунд он весело подумывает, что идея, в общем и целом, неплохая.
Ебут все равно и там и там, в Элизиуме от этого хотя бы можно получать удовольствие.
— Можно и так сказать, — улыбается, не видит смысла отказывать себе в развлечении; отвечает уклончиво и, в целом, правдиво: и впрямь ведь по работе пришел. А уточнять, в чем эта работа заключается, никто не заставлял.
— Разве кто-то в этом городе может не знать про Элизиум? — в интонациях сквозит еле уловимая издевка над проведенными параллелями; Эдгар, разумеется, не винит ее в том, что не узнала — с чего бы ей? Официального instagram за коллегией замечено не было, фотографии с мероприятий в периодике никогда не печатались, а выходить к народу и светить физиономией повода не давали (и слава богу). И, тем не менее, признаваться не спешит.
— Слухи, кстати, ходят разные, — не дожидаясь приглашения, садится на ближайший диванчик; скрестив ноги, с комфортом откидывается на спинку и запрокидывает голову. Пара минут или полчаса — Эдгара заботит мало.
Ничего не мешает и до утра остаться, если найдется, чем себя занять.
— Говорят, у вас проблемы с ликанами. Как-то не очень тут хорошо с безопасностью, верно? — кивает в сторону, где заметил одного-единственного охранника.
Толку-то от него.
